Сразу оговорюсь, что не являюсь ни врачом, ни физиологом, ни сексопатологом. И даже к своему стыду до сих пор точно не знаю, где же находится эта пресловутая точка G.

Я просто женщина, прошедшая все это на своем печальном и счастливом опыте. И берущая на себя смелость поделиться им с теми, кто этого еще не испытал. Поверьте, любовь, физическая близость – это на самом деле наука, а точнее искусство, которым можно наслаждаться и нужно овладевать.

Не ждите от этой статьи каких-то четких инструкций. Тут не будет никаких пунктов, советов, приемов, техник, рекомендуемых позиций, которые помогут вам завтра же испытать множественный оргазм. Увы, таких инструкций не существует. Каждая из вас должна их создать сама для себя и для своего любимого.

А то, что сексом вы занимаетесь с любимым, я не сомневаюсь. Потому что механическими и техническими способами достичь этого удивительного состояния, когда ты полностью теряешься в пространстве и во времени и переживаешь высшие ощущения наслаждения, практически невозможно.

Эта статья – просто очень откровенная исповедь о самом интимном. Зачем выносить это на суд общественности, спросите вы? Да, действительно, все это личное, сугубо индивидуальное и сокровенное.

Но вдруг кому-то из вас эти откровения помогут не впадать в отчаяние, не зацикливаться на своих переживаниях, а просто жить и учиться реагировать на все спонтанно, природно и естественно. И принимать то, что вам дано свыше.

А еще я прочитала ваши отклики на статью «Оргазм «понарошку» и поняла, что многого об этом не договорила, и что вопрос остался открытым, и что вы все-таки привычно ждете советов и рекомендаций. Мне так хотелось бы вас обнадежить! Чтоб вы поверили в себя и поняли, что счастье не в ком-то, не в каком-то умелом мужчине с большими размерами и умными руками, а в вас самих.

Когда-то, будучи замужем первый раз, я пыталась осуществить научный подход к этому щепетильному и, надо признаться, важному для меня вопросу. Много читала и пыталась применить на практике. Но тщетно... Прошло 11 лет, и мы развелись.

Но не только потому, что мне никогда не удавалось расслабляться в постели. Нам просто вообще не удавалось расслабляться друг с другом в жизни. Я все время сдавала экзамен на профпригодность (профессия жены и матери - довольно тяжелое занятие), а он аккуратно экзаменовал меня. Примерно так же я чувствовала себя и в постели. Нерадивой ученицей, у которой все не так, ничего не получается и вряд ли когда-нибудь получится.

Мой муж обладал прекрасными физическими данными. Ему не свойственна была ни физическая, ни половая слабость. Он был бывшим спортсменом и тренером по плаванию.

А я учительницей литературы. В этом-то, вероятнее всего, и было дело. Нет контакта. Вроде все подходит. А контакта и, соответственно, физического удовлетворения от близости нет.

Но была же между нами любовь, симпатия, взаимное влечение, иначе как же мы оказались в одной любовной лодке. Без сомнения, было что-то, было.

Единственное, чего нам не хватало, откровенности друг с другом. Ученице нельзя рассказывать преподавателю о своих страхах и сомнениях, так же как тренеру немыслимо раскрывать перед ученицей свои слабые места.

Так мы и жили долгое время, превращая этот прекрасный (как я потом поняла) процесс в некую иллюзию прекрасного процесса. Потому что оба были людьми образованными (у него даже два высших образования), читающими, любознательными и понимали, как все должно быть у нормальных людей.

А у нормальный людей должен быть полный расслабон (то есть релаксация) и полная сексуальная гармония. Вот мы и старались. Точнее, я старалась. Изобразить.

Но где-то там, в самой глубине моего внутреннего я, назревал неизбежный конфликт

Сначала я ошибочно полагала, что просто физиологически не способна испытывать какие-то ощущения. Что я чувствовала? Порой мне было больно и неприятно или совершенно никак, иногда хотелось, чтоб это поскорее закончилось. Но очень редко мне все же удавалось испытывать возбуждение и едва уловимую теплую волну внизу живота, которая, туманно возникнув, ускользала куда-то, как только я начинала ее ловить и анализировать. А еще, вероятно, ее пугала излишняя активность мужа. Он любил всякие физические упражнения в постели, немыслимые позы, активные движения, перемены. Иногда я представляла себя гуттаперчевым мальчиком, которого словно куклу вертят, сгибают, разгибают, переворачивают, кантуют, грубо говоря, как хотят. Я никак не могла сосредоточиться на процессе и своих переживаниях, потому что не успевала следить за перемещениями. Мои мысли были заняты другим - как бы не свалиться с кровати, стола, не удариться головой о стенку, не уронить люстру и не разбить стоящую на тумбочке любимую вазу.

Сейчас я с сожалением и улыбкой вспоминаю о том периоде. Тело было легким, гибким, молодым, какое бы удивительное наслаждение мы могли бы получать вдвоем, если бы умели тогда делать то, чему научились сейчас. А тогда все как-то терялось в акробатике и не расслабляло, а наоборот, дразнило, заводило и раздражало. Меня да, я это знаю точно. А ему, пожалуй, все это нравилось, иначе мы бы этим так часто не занимались.

Мне много раз хотелось направить любовные течения в сторону более мягкого, спокойного и нежного моря, я пыталась умерить пыл, затормозить процесс. Чтобы успевать за неуемной энергией моего темпераментного мужа. Но...

Нашей главной ошибкой была недоговоренность. Мы не говорили друг с другом на эти темы. Табу, наложенное когда-то то ли условиями воспитания, то ли нашими внутренними тормозными процессами, то ли отсутствием между нами настоящей душевной близости, доверия, откровенности мешало нам полностью и всем существом предаваться любви... Мы избегали говорить об интимном, хотя оба были жутко начитаны в этом вопросе.

Так и переживал каждый из нас все это глубоко в себе. К сожалению, я так и не узнала, испытывал ли какие-то сомнения по этому поводу мой муж. Но о себе с уверенностью могу сказать, это было печальным предметом моих интимных переживаний долгие годы. Переживаний, о которых я не решалась говорить даже с самыми близкими подругами.

Когда человек живет в семье, он невольно должен подстраиваться к ритму взаимодействия, который предлагается партнером. Приспосабливаться, приноравливаться и попытаться найти в этом приемлемую для себя позицию.

Вот я и приспособилась. Смирилась. Настроилась. Отработала роль, стереотип поведения. Нашла наименее отталкивающую позицию, отточила модель и включала одну и ту же заезженную пластинку, внутренне отстраняясь и абстрагируясь от происходящего.

Ах, как долго мне потом пришлось поработать с этим моим изобретением, пока я не оторвала себя с мясом от прошлых привычек и стереотипов. Я не раз впоследствии пожалела о том, что сама сформировала свой условный сценарий поведения в постели. Хотя цель, надо признаться, была благая.

У нас появились дети.

Многие книги по сексопатологии обещали мне, что после рождения ребенка моя дремлющая сексуальность расцветет с новой силой, и я, наконец, научусь испытывать оргазм.

Ничего не произошло. Плоть моя по-прежнему была безнадежно фригидна, как ни старалась изображать бурный оргазм. Так я, по крайней мере, думала, вынося себе безжалостный и окончательный приговор.

А еще у меня была одна страшная тайна. О которой я бы никогда никому не рассказала, если бы не поняла, что в этом нет ничего преступного и развратного, и что это иллюзорное спасение – всего лишь тупиковая ветвь моей сексуальной энергии. Эта фантазия и маленькая слабость, приносящая ощущение преступной запретной сладости, на грубом научном языке называется мастурбация. Бр-р-р... До сих пор мурашки по коже, от воспоминания о моих внутренних страданиях по этому поводу. Мне казалось это великим грехом, и даже отсутствие ощущений с мужем я объясняла своими тайными порывами плоти и воспринимала, как неизбежную расплату за непослушание. Но отказаться от них было так тяжело.

Но если бы не эти мои, как я сейчас понимаю, невинные шалости, возможно, я просто сошла бы с ума или превратилась в медузу Горгону. И, слава Богу, высшие силы оградили меня еще от одной крайности: пуститься во все тяжкие в поисках неземных телесных наслаждений с другими партнерами.

Я глубоко убеждена, что такой путь по силам только очень цельным и целеустремленным натурам, которые не потеряют себя в калейдоскопе взаимодействий со многими мужчинами. После рождения второго ребенка моя фигура приобрела более округлые формы, я уже чувствовала себя не ученицей в сексе, а молодым специалистом, который умеет отделять зерна от плевел. Но с мужем испытать полные ощущения мне так и не удавалось.

Я решилась признаться ему в этом. И рассказала о своих тайных желаниях, о том, что подозреваю в себе недюжинную сексуальную энергию, которая не находит выхода. О том, что симулирую оргазм. И о том, чего я действительно хочу.

Он был удивлен и немного расстроен. И спросил: «А почему ты об этом никогда не говорила? Я тебе не верю! Разве можно это изобразить так натурально. Ты просто придумываешь».

Надо отдать ему должное, он старался какое-то время настроиться на мою волну, прислушаться к моему состоянию. Но, видимо, нам это было не дано.

Кроме того, в этот период я стала очень критично относиться к своим бедрам и выросшему животику. Все мои жировые складки казались чудовищно уродливыми, заставляли смущаться, комплексовать. И мои мысли во время секса занимал совершенно не уместный в это время вопрос: «Как я выгляжу?»

Не способствовал расслаблению и активный мыслительный процесс, который не прекращался ни на минуту даже в постели, и я анализировала, сопоставляла, наблюдала за собой словно экзаменатор. Признаюсь, мне едва удавалось натягивать себе «троечки» за сексуальные успехи. Я по привычке продолжала играть роль ученицы.

Утешало только то, что за много лет научилась прекрасно чувствовать тело и состояние своего мужа. И доставлять ему истинное наслаждение.

Но, по-видимому, ограниченное количество искренних разговоров не способствует ни счастливой семейной жизни, ни гармоничному сексу. Отношения наши совсем разладились.

И мы расстались.

Так начался мой путь к себе натуральной, без игр и обманов, благо обманывать было некого. Какое-то время...

Я не стала проституткой, ночной бабочкой, искательницей приключений. Но роль верной жены мне больше не нужно было играть, потому что наступила свобода. От учителей и экзаменов! С удовольствием выбросив все свои зачетки, я предалась жизни.

Потекла по течению, словно маленькая легкая лодочка, выдолбленная из душистого дерева. Которая плывет куда-то, к своей неведомой далекой цели и озирает мимоходом поросшие бурной растительностью берега, песчаные пляжи, крутые обрывы. Плывет себе. Может пристать в понравившемся месте, а потом опять двинуться дальше к своему самому главному берегу.

Мне захотелось немного опоэтизировать довольно прозаичный период моего одиночества.

Не скрою, было нелегко. Двое детей, отсутствие работы, денег, жилья, мужчины и, естественно, секса – все это, увы, не так уж оригинально и, в общем-то, привычно для нашего общества... На какое-то время я вовсе забыла об оргазме, о том, что он еще существует на свете.

Но мой внутренний рост и прозрение относительно того, что я собой представляю, как женщина, что чувствую и ощущаю, ни на минуту не останавливался. Напротив, я осознавала, как крепнет во мне уверенность в себе, своих силах, своем предназначении.

Мне кажется, что это стали замечать и окружающие. Им было интересно со мной общаться. Среди них было немало мужчин.

Я влюблялась в них, а они в меня.

Но теперь мне труднее было безоглядно нырнуть в пучину новых отношений. Я хотела не просто иметь семью, мужа, как у всех, чтоб не чувствовать свою ущербность в глазах окружающих. Мне нужен был именно мой мужчина, которого буду любить я, и который будет любить меня. Более того, не просто любить, но чувствовать и понимать, и принимать со всеми «тараканами» в голове, со всеми особенностями и голой физиологией. Небо услышало мою просьбу. И он появился в моей жизни, потому что я настойчиво его искала. Теперь наступила его очередь. Настойчиво осваивать меня.

И мы приступили к освоению понравившегося нам обоим тенистого, поросшего ивами берега. Мы упорно и нежно трудились над нашим сольным концертом. Разучивали свои партии, советовались, совещались и говорили, без конца говорили совершенно обо всем. Без всяких игр и недомолвок. И без конца репетировали. А еще мы любили друг друга, искренне и преданно. И у нас получилось!!!

Теперь и умереть не жалко! Потому что я знаю, что такое настоящий оргазм!