на меня пальцем и говорить: "глядите-ка - педофил пошёл!" и закрывать ставни. И похуй, что в наше время такой разницей в возрасте никого не удивишь, а что такое "ставни" я вообще представляю с трудом, но я что-то чуть было не засобирался домой. Кудесница Олеся, которая Ася, однако, не стала заострять внимание на том, как я сделал вид, что, дескать, не понимаю о чем речь, и хотя размер хорош (у нее такая сытая, знаете ли, попа), но над рифмой кое где надо еще покумекать, и пригласила меня на танец. Естественно, это был не "энергичный танец", и мое естество, которое либидо, заметно приободрилось. На финальной коде я прильнул к её устам ударил Варю в дёсны и подтолкнул к дивану. Как пишут в книгах "у дамы участилось дыхание", но... предательски задрожали колени.

Объявили перекур. Я досадовал про себя, что лохонулся с лёгкостью алкоголя и, кажеца, ейный папа врядли холит и лелеет бар со всякими вкусняшками на случай моего визита. Обнявшись, охваченные величием момента, мы почти молча курили на балконе, стряхивая пепел вниз и провожая его полёт взглядом. Вдруг Ася вздрогнула, а у меня мелькнула мысль о её возможной ацкой темпераментности (я тихонько шарил рукой вокруг да около), однако причина была в другом - очередная порция продукта сгорания табака летела на голову её маме! Тем временем Варя уже вовсю убирала следы пусть не состоявшегося, но преступления. Я же впал в ступор и бормотал: "Ты же сказала, что она приедет только завтра...". Дело в том, что маме я, как вы понимаете, представлен не был и уже вовсю представлял себе (извините за тафтологию) позорное изгнание из этого честного дома, проклятья и мат в спину, и даже вынужденную, сцуко, женитьбу.

Забегая вперёд, скажу, что всё обошлось. Стало ясно в кого такой умницей выросла дочка, так как мама благоразумно не ломилась в ту самую среднюю комнату и даже войдя в квартиру и увидев чужую обувь, первым делом взяла мусорное ведро и пошла его выносить. К её приходу мы успели убрать всё за исключением нездорового румянца с щок. Собака же получила амнистию и, мстительно потявкивая, шароёбилась у закрытой двери комнаты, в которой теперь был заточён я. Девочка была на кухне с маман, выбирая момент, когда мне будет можно покинуть стены этого дома. Минут через десять (я уже весь покрылся испариной) Ася вывела меня из окружения. Пёс заходился лаем, сдерживаемый девочкой, а мамины брови, при виде вашего покорного слуги, приподнимались все выше и выше.
"Здрасьте!" - сказал я, засовывая ногу в правый кроссовок.
"Досвиданья!" - обувая второй, делая шаг на лестничную клетку и наконец-то выдыхая...
Ощущения от взгляда вариной маменьки были, как мне подумалось в тот момент, будто девственности сейчас лишат меня. Шнурки завязал, только выбравшись из подъезда.