- А если телепаторы перед входом в ее секцию отключить? – предложил Степан.
- А вдруг потеряемся? – моргнул Борисыч фасетками глаз. – Как тогда, Стёп, быть? Без телепаторов-то.
- Как-нибудь, Борисыч, - сказал Степан. – Должны мы прорваться.
- Хорошо, - решил старший. – Перед входом в маткин отсек телепаторы – на хуй. Дальше ебошим ее ДНК-гранатами. Убить не боимся. Ее хуй убьешь. Живучая, падла. Но ведь ее и обездвижить надо. Но как? Парализаторы ее не берут…
- Сетью! – вдруг осенило Степана.
Щелчок датчиками, и над его головой появилась голограмма – мелкоячеистая кристаллическая наносеть.
- Вот ее набрасываем, а потом вакуумом хуячим, пока сознание не потеряет.
- Точно! – сказал Борисыч. – Ай, светлая же голова ты, Степан!
…А потом начался штурм.
Боевые роботы двигались к Лабиринту сквозь песчаную бурю. Песчинки скрипели в суставах и шарнирах. Но буря была на руку, она до поры до времени скрывала от обитателей Лабиринта маневры их неорганических врагов.
До входа добрались без проблем. Ну, а дальше, когда через портал прошли, конечно, началось…
***

Коридоры были наполнены рычащим, ревущим, царапающимся и извивающимся «мясом» (так боевые роботы называли всех органоидов). Огнем, снарядами и ДНК-бомбами приходилось расчищать этот путь. Твари таились, бросались из-за угла. Было опасно и интересно.
В какой-то момент Степан вызвал у себя в шлеме датчик времени. Узнал, что с начала боя прошло уже девять часов. Был бы Степан органическим – наверное, устал бы. А так…
Впрочем, он тоже ощущал какую-то странность. Нет-нет, а возникало чувство, будто он, Степан, с секунды на секунду выпадет из этой реальности. Выражалось это в том, что мир внезапно утрачивал грани, становился плоским. И Степану стоило определенного труда заставить себя видеть его во всем объеме.
Через полчаса отряд роботов вышел к воротам маткиного отсека. Ребята все были в норме, никого не вывели из строя. Правда, Панасюку оторвало манипулятор, а Рамиресу осколками ДНК-заряда вышибло переднюю зрительную панель. Теперь Рамирес передвигался медленно, пятился, поскольку воспринимал визуальные сигналы только задней панелью.
- Выключаем телепаторы! - скомандовал Борисыч у ворот отсека.
Щелк! Повисла тишина. Степану стало казаться, что он передвигается под водой. Без гула мыслей, своих и чужих, пространство под шлемом казалось непривычно пустым. Степан почувствовал острую жалость к себе. Но быстро прогнал эти мысли. Еще не хватало. Сейчас им предстоит пленить самого ужасного монстра этой планеты, а он тут сопли развесил. Отставить, боец!
Когда Борисыч разнес к ебеням дверь маткина сектора, Степан испытал что-то вроде удивления. Он не представлял, что Матка - настолько огромна! Нет, знал, конечно, что высота ее - примерно семь метров. Но воочию зрелище все равно оказалось впечатляющим.
И еще Матка визжала. Визг усиливался, сводил с ума. С каждым броском ДНК-гранаты (а их было много) тварь вопила все громче.
Степан все-таки успел не оглохнуть, правильно расшифровал жест Борисыча: «Отключи звук!»
Боевой робот чувствовал себя очень странно. Ему было очень жалко эту Матку. Она казалась ему неимоверно родной, ласковой. Ощущение любви было для робота новым, а оттого острым, но и смутно откуда-то знакомым. «Хорошо еще, что я - неорганический, и что телепатор у меня выключен, - сказал сам себе Степан. - А то бы не знаю, что бы со мной и было!»
Помимо этого чувства Степана тревожило и кое-что еще. Что-то, как он подсознательно догадывался, было здесь не в порядке. Что-то в их рядах. Степан обежал взглядом боевых роботов. И точно: на шлеме одного из них горел телепатор. Робот перехватил взгляд Степана, а затем совершенно равнодушно направил смертельный зета-импульс из Меркатора прямо в лазерную панель Степана.
И Степан погиб.
***

Перед датчиками потемнело, замелькали звездочки. Степана понесло по темному тоннелю.
Когда к нему вернулось зрение, он увидел перед собой двуногое органическое существо. Одноглавое. Некрупное. Невооруженное.
- Хоть бы покушал, Степочка! – Голос существа обладал высоким тембром. Был знаком. – А то с утра сидишь, бедненький!
«Растерзать!» – кричали в Степановой голове рефлексы. Однако им возражал рассудок. Не стоило нападать. Существо не казалось агрессивным.
Постепенно Степан вспоминал ее. Ах да, конечно. Это же его жена. Лара.
Он сам, Степан, тоже органическое существо. Человек.
Блядь! Всегда вот так бывает, когда убивают. В себя приходишь очень долго. Поэтому ни в коем случае нельзя отрывать игрока (а тем более серьезного) от того, что он делает. Это чревато.
Степан смотрел на жену, не в силах пока что перебороть в себе отвращения к ней, всей такой органической. Только представьте себе, что вы очень хорошо отметили день Победы. Десятого числа вас разбудил на работу будильник, вы чувствуете раздражение. К тому же обнаруживаете, что у вас в постели - Гитлер. Жену Степан воспринимал примерно в таком же эмоциональном спектре.
- Выйди, - глухо велел он.
- Опять убили тебя, что ли?
- Выйди.
Лара покорно удалилась на кухню.
- Я злой, Лара! Я - пиздец, какой злой, - рычал Степан, меряя комнату широкими шагами. - Так что ты лучше езжай к маме, а? И кота с собой забери.
- Да-да, Степочка! Я сейчас!
В комнате, где сидел за компьютером Степан, на подоконнике не росли в горшочках цветы, не тянулись по стенам лозы вьющихся растений, даже противорадиационного кактуса рядом с монитором не было. Степан ненавидел органику. Исключение делалось для кота Герасима. Впрочем, кот был умный. Знал, что на глаза хозяину после компьютера лучше не попадаться.
Хлопнула дверь. Жена ушла. Степан стоял посреди комнаты, переминался с пятки на носок. Глаза его были закрыты - он медленно привыкал к тому, из чего состоит.
А потом бросился к телефону.
- Да, - Голос Координатора глушила усталость.
- Боец Степан.
- Я узнал.
- Мы к Матке вошли.
- Молодцы, к ордену представят, если нормально на базу доставите.
- Рад стараться. Но не в этом дело, товарищ Координатор. Убили меня! И знаешь - кто? Свой! Скальд, бля! Пидарас ебаный!
- Отставить, боец! Докладывай по порядку!
- Эта ж Матка, товарищ Координатор, она же любить себя заставляет, да? Даже на киборгов действует. Ну, мы и договорились перед отсеком телепаторы-то выключить, ага? А тут я смотрю: у этого, блять, пидора телепатор-то и горит! Огоньком-то! А потом он в меня берет, и вот этак из Меркатора хуячит. Не, нормально, нет?
- Понял тебя, боец, - хмуро сказал Координатор. - Измена это. Короче, будем этого пидора в Москве брать.
- Из игры вырывать? Разве можно…
- Можно, - отрезал Координатор. - А ты, боец, опять на войну пойдешь. Выписываю тебе три апгрейда. Все понял?
- Но, товарищ Коор…
- Знаю, убили тебя сегодня. Тяжело тебе будет. Но рассуди сам, боец, - тебе ведь к нему и подобраться всяко легче. Все понял?
- Все.
- Действуй.
- Служу Галактике.
Степан положил трубку и бросился обратно к компьютеру, натянул на голову шлем. Ну, дела! С апгрейда тут же воевать. Знать, серьезное дело! Степан вошел в почту. Координатор прислал три экстренных апгрейд-пароля. Степан использовал первый.
И опять понесся в маткин отсек.
***

Дело у Степана было нелегкое. Это только со стороны казалось, что он бездельничает. А на самом деле он въебывал так, что не дай бог никому.
Вот Ларка его понимала. Гости, или там родственники, конечно, спрашивали: а чего это Степа никуда на работу не ходит, а только в игрушки играет? Ларка отважно врала им, говорила, что Степан - крутой специалист по Linux`ам (слово еще откуда-то такое взяла) и «винде». А деньги в семью приносит, выполняя крутые заказы.
Хотя, конечно, никаких заказов не было. Степан ни разу в жизни не написал ни одной программы и даже не очень-то вникал в устройство компьютера. Однажды тетка Марья Викторовна купила внуку компьютер, позвала Степана установить «виндоуз», чтобы, понятно, не платить денег. Просила настойчиво. Лара едва смогла Степана отмазать. Сказала Марье Викторовне, что муж выполняет очень ответственный заказ. Тетка, конечно, обиделась. Что Степка не может задаром что-то для родни сделать. Да и хуй бы с ней.
На жизнь Степан зарабатывал, уничтожая монстров. За это платили, и вполне себе неплохо. Зачистка одного Лабиринта приносила, как правило, по десятку тысяч евро на брата. А если Лабиринт с Маткой, то и по полтинничку смело можно загадывать.
Нет, Степан вовсе не тестировал компьютерные игры. Если посмотреть правде в глаза, то, чем он занимался, не имело к играм ни малейшего отношения, а являлось серьезным и ответственным делом.
…Его жизнь круто изменилась около двух лет назад. Тогда Степан временно (как он думал) нигде не работал. Тогда его вышибли из постылого офиса за то, что он рубился в «Квэйк», когда директор водил по офису высоких гостей. Об увольнении Степан не жалел. Зато горевала Ларка. Тогда между ними не было понимания. И Степан в этот «тусклый» (как он понял впоследствии) период своей жизни действительно бездельничал. Он вяло ездил на какие-то собеседования, не удивлялся отказам. Он весь, без остатка, нырнул в мир игр-«стрелялок». И, хотя в нем и жили зубастые чудовища, он был уютней и в чем-то даже роднее мира обыкновенного, с его интригами и жестокостью. Степан мог положить практически любого монстра. Однако в реальной жизни считал эти навыки бесполезными. До поры, до времени…
Координатора Степан встретил на геймерской тусовке в пивном баре. Это был сутулый мужик лет шестидесяти, похожий на писателя Барроуза из клипа Ministry «Just one fix» (http://www.youtube.com/watch?v=T2UA-7Q3ncU ) . Этот человек странно смотрелся среди геймеров. Но как знать? Дедуля дедулей, а геймер, может, еще какой мощный!
На тусовке Степан сидел трезвый и злой. Стол был не общий, каждый платил за себя, и всех Степановых денег хватало только на две кружки пива. К тому же в оффлайне с этими людьми делать было особо нечего. Степан тогда почему-то разговорился с этим Барроузом.
Спросил его, заходил ли он на игровые серваки? Мужик в костюме коротко кивнул.
- А под каким ником? - спросил Степан.
- СЭС, - ответил Барроуз. - Как санэпидстанция.
- Да не может быть! - вскочил Степан.
Он знал этого СЭСа! Да что там! Этот самый СЭС два раза подряд позавчера положил его в «каунтер».
- Так вот ты, сука, какой! - Степан вдруг подобрел и похлопал старика по плечу. - Я ведь помню, как ты меня в «Страйк»-то. А я ведь игрок - нехуевый.
- Если это так, то тебя зовут Степан, - сказал Барроуз.
Степан важно кивнул. Старик бы все-таки чудаком. Он вдруг встал и протянул Степану руку.
- Я польщен знакомством с тобой, Степан! - сказал он. - Ты - талантливый игрок. Фактически настоящий мастер. Я пришел сюда специально, в надежде тебя увидеть.
Степан вдруг вспомнил, что писатель Барроуз по жизни был пидор. И если этот дедуля-СЭС распустит костлявые руки, то получит в глаз. В принципе без проблем. Потому что Степан здоровее. Поэтому он перестал волноваться.
- У меня к тебе, Степан, - продолжил старик, едва улыбаясь краешками сухих губ, - есть деловое предложение.
СЭС замолчал. Молчал и Степан. Старик достал из сумки ноутбук, включил, сделал Степану знак садиться рядом. Пощелкал встроенной в корпус мышкой, загрузил игру, которой Степан никогда не видел.
- Покажи-ка класс, - сухо велел старик.
Ну, это Степана упрашивать было не надо. Он довольно быстро разобрался с опциями управления (очень ебанутыми), неудобной мышкой. Игрушка была плевая, но увлекательная. И Степан даже впал в своего рода транс, управляя боевым роботом и истребляя монстров из подручного оружия.
Уровень он прошел довольно быстро.
- Молодец, - сказал «Барроуз». - Я в тебе и не сомневался.
- Это вы новую игрушку испытываете? - Степан опять перешел на «вы». Так было удобнее. - Так я вам скажу: говно ваша игрушка. Только пушки креативные. Ну, и некоторые монстры (особенно вон та гусеница) - охуенные. А так - говно. Не пойдет.
Степан хотел и далее продолжить перечень недостатков. Указать на избыточные и чересчур сложные опции управления. Или пушки: навороченные, но две из них - почти одинаковые. Неинтересно. Но старик перебил его.
- Это и не игра, Степан.
- А что же тогда? - расхохотался Степан.
- Если я скажу тебе, что это - реальная жизнь, ты ведь не поверишь, так ведь?
- Что?! Вот эти вот войнушки?!
Степан рассмеялся. Посмотрел в глаза СЭСу, но тот был убийственно серьезен. Даже мрачен. Закурил.
- Да, - сказал он. - Вот эти вот войнушки.
***

В общем, старик нанял Степана на работу. Это получилось неожиданно.
Сначала СЭС предложил «переменить обстановку на более приватную». Степан подумал, что если дед - все-таки пидор, то в глаз он получит даже и так.
Они вышли на улицу, прошли не более квартала и оказались в заведении дорогом, совершенно несравнимом с покинутой ими пивной. Здесь были красные портьеры, а официант с тонкими усиками и очень умными глазами провел их в отдельный кабинет. Барроуз, не глядя в меню заказал 150 ХО.
- А мне пива, - сказал Степан, нервно перебирая в кармане мелочь. - «Золотая бочка» у вас есть?
Официант лишь усмехнулся:
- Порекомендовал бы «Westvleteren».
- Вот его и несите.
Официант ушел.
- Между прочим, - сказал Барроуз, - кружка этого пива стоит четыреста евро.
- Что?! - вскочил Степан.
- Да ладно, расслабься, угощаю. Просто это пиво - самое лучшее в мире. Его делают в Бельгии монахи-затворники.
- Но почему так дорого?
- Потому что его раскупают сразу же, как только монахи выставляют его на продажу. А это случается раз или два в год.
Пока Степан размышлял над тем, не съебаться ли ему, пока не поздно, старик перешел к комплиментам.
- У тебя талант, боец Степан, - говорил он.
- Да бросьте! Какой же это талант? Это так, пустяки.
- Ты отличный боец.
- Но кому это нужно?
- Например, мне. Да что там мне! Галактической империи.
Старик по-прежнему был мрачен. Степану же стало не по себе.
- Ты не думай, Степан, что я тебя разыгрываю, - продолжал СЭС. - Нисколько.
- Но что же это тогда за империя? Да еще и галактическая?
- Еще и Великая, - кивнул «Барроуз».
Принесли коньяк и пиво. Степан осторожно отпил глоток из кружки. Пиво пахло цветами.
- Ух ты, - сказал Степан. - Не знал, что такое бывает.
- А ты, Степан, еще многого не знаешь в этом мире, - впервые за все время старик позволил себе улыбку. - Например, как ты думаешь, какой сейчас год?
- Две тысячи четвертый, - сказал Степан.
- Видишь, ты думаешь, что сейчас - две тысячи четвертый год. А между тем, по меркам Реальной Земли, сейчас две тысячи девятьсот девяносто третий год.
- Как так? - Степан уже не находил слов, а голова шла кругом. - Что же вы такое говорите? Какой еще Реальной Земли? Мы же находимся на Реальной Земле!
- Нет, - покачал головой Барроуз. - Это - резервная копия Земли. Точнее, одна из них. Ее сделали наспех, запустили в эксплуатацию в 1519 году. По местному времени, разумеется.
- Ну, уж нет! - перебил Степан. - Это что же получается?.. А как же то, что было раньше?
- Фальсификация артефактов, не более, - усмехнулся Барроуз. - Надо отметить, что и сфальсифицированы они были кое-как, наспех. Жители Резервной Копии не должны были ничего замечать. Однако заметили. Почитай Фоменко и Носовского. Эти ребята чертовски умны. Они догадались, что всему вокруг нас - не более пятиста лет.
- А как же динозавры? - нащупал слабину Степан. - Им же несколько миллионов лет!
- Откуда вы знаете?
- В газетах пишут. Углеродный анализ как же?
- И ты этому веришь? - Старик выдавил вторую улыбку. - Радиоуглеродным анализом, Степан, тоже занимаются наши люди. Эмиссары Реальной Земли, Великой Галактической Империи. Мы захватили институты и лаборатории, Гарварды, Кембриджи, МГУ. Ты - один из немногих, кто знает истинное положение дел.
- Я не верю, - качал головой Степан.
- Это твое право, - пожал плечами старик. - Не стану тебя даже разубеждать.
- А зачем все это? - Степан обвел рукой интерьер. - Для чего нужна резервная копия?
- Много для чего. Одно из ее предназначений - быть родиной Великих Воинов. Один из них - ты.
- Но я же воюю только в компьютере!
- Именно это и нужно Империи, - мягко сказал старик. - Империя осваивает далекие просторы. За миллионы световых лет и отсюда, и от Истинной Земли. Сейчас наши флотилии вышли к планетам, невообразимо богатым ископаемыми. Но человек не сможет ни жить там, ни работать. Ядовитая атмосфера. Чудовища, которые обитают в городах-лабиринтах. Жуткий климат. И тем не менее, воин Степан, даже эти планеты осваивать надо. Империи нужны ресурсы. Мы посылаем на новые территории лучших солдат…
- Я никуда не полечу! - испуганно произнес Степан.
- И не надо! - сказал Барроуз. - Физически ты будешь оставаться здесь, на Резервной Копии. Будешь управлять отсюда действиями своего робота-бойца.
- То есть это все-таки не игра…
- Это похоже на игру. Да ты уже и посмотрел, что к чему. Итак, Степан, я тебя нанимаю.
Старик открыл сумку. Помимо ноутбука там оказались еще и деньги.
- Пять тысяч евро тебе на ближайшее время, думаю, хватит, - сказал он, передвигая Степану по столу увесистую горку купюр.
- Но…
- Бери-бери. Это на обзаведение. Жене отдай. Не загуливай. Если что, наш тариф - десять тысяч евро за зачистку одного лабиринта. Работа, чтоб ты знал, нудная и неблагодарная.
Потом Барроуз передал ему два диска. Оба надо было инсталлировать в компьютер.
… Так Степан стал бойцом Галактической Империи. Лару он в подробности посвящать не стал, сказал, что устроился испытателем игрушек, но об этом лучше помалкивать. В интересах коммерческой тайны.
Работа пожирала все силы. Степану некогда было задумываться, на самом ли деле это происходит? С каждой зачисткой счет в банке пополнялся. Машину Степан покупать не стал, да и охоты не было. Копили с Ларой на новую квартиру. Может быть, даже и в престижном районе.
Кроме него были и еще бойцы. Где-то, в человеческом облике, существовал и Родригес, и иуда-Скальд, и Борисыч, и прочие. Но с ними Степан никогда не встречался. Да и не стремился. Ведь вполне могло оказаться и так, что непобедимый боец окажется прыщавым задротом. Или там инвалидом.
***

В маткином отсеке сбывался худший вариант развития событий.
Система апгрейда закончила работу. Повреждения оказались серьезные. Для их ликвидации потребовалось почти шесть минут. Степан не знал - много это или мало. Обычно после того, как тебя убивали, в механическое тело ты возвращался лишь спустя сутки-двое. Смерть - всегда шок.
После того, как Степана убивали, он действительно тяжело приходил в себя. Валялся на диване, бездумно смотрел телевизор. Зато по возвращении неорганическое тело оказывалось смазанным, подвижным, работало безупречно.
Экстра-апгрейд был исключением из правил. Степан не знал, в какой мере восстановится его механическое тело. Вряд ли больше, чем на шестьдесят процентов.
Однако, если рассудить здраво, Лабиринт уже был зачищен. Оставалось только устранить предателя.
Когда апгрейд завершился, и Степан оказался в отсеке, он увидел нечто странное. Роботы стояли на коленях перед чудовищно огромным комком Матки.
Степан встал, подошел поближе. И замер в изумлении.
Складки на поверхности Матки на самом деле оказались вагинами. Великим их множеством, самых разных размеров. Они истекали влагой. Некоторые отверстия обрабатывали роботы, товарищи по отряду.
Ослепший на переднюю панель Родригес запустил сразу в две Маткиных пизды манипуляторы, совершал ими возвратно-поступательные движения. Еще об одну пизду терся краем шлема командир Борисыч. Иуда-Скальд игрался сразу с несколькими пиздами при помощи антеннок. Панасюк же вставил в обрабатываемую им вагину одну из своих пушек и методично двигал ее взад-вперед.
Степан успел немногое. Заметить, что огоньки телепаторов включены по крайней мере у большинства роботов. Успел кинуть в Матку две ДНК-гранаты. Успел послать из Меркатора луч под шлем Родригеса.
А потом бывшие товарищи открыли по нему огонь. И Степана вышвырнуло обратно, к компьютеру. Невыносимо болела голова.
- Блядь! - сказал он. - Блядь!
Бросился к телефону, набирая номер Координатора, отпечатанный на визитной карточке. В кои-то веки телефон СЭСа не ответил. Наверняка Координатор мчался к Скальду. Что он с ним сделает? Убьет? Не Степаново это дело.
Степан вернулся к компьютеру, и активировал второй пароль экстренного апгрейда. Его расстреляли сразу же.
Голова превратилась в нарыв.
- Я должен их убить, - шептал Степан.
Дорога была каждая минута. Но что он мог поделать? Сейчас бывшие товарищи стоят над его обгорелыми останками, ждут, возможно, когда он воскреснет еще раз.
Как это ни печально, но Степану надо было выждать. Он прошел на кухню, трясущимися руками налил в стаканчик сто грамм ХО. Легче не стало. В голове словно проводили призовые гонки на звездолетах.
Телефон опять не отвечал… И Степан побрел к компьютеру. Третий экстра-апгрейд. Расскажешь кому - не поверят ведь! Да и кому рассказывать?
***

Он никого не перехитрил. Его убили и в третий раз. Тут же. И теперь Степан просто лежал на полу. Сил хватило только на то, чтобы снять шлем.
На несколько минут (или, может, часов) Степан провалился в забытье. В его темную бездну с кошмарами-метеорами.
Когда открыл глаза, голова по-прежнему болела. Степан задыхался. Ему не хватало воздуха. Можно было бы выйти на лоджию. Но она была застекленная. К тому же Степан боялся выпасть. Четырнадцатый этаж все-таки.
На то, чтобы натянуть штаны, куртку, ушла, казалось, целая вечность. Несколько раз Степан падал.
Наконец, держась за стены, выбрался в подъезд. Вызвать лифт получилось чуть ли не с десятой попытки. В лифте упал опять. Какая-то баба, вызывавшая лифт несколькими этажами ниже, увидела его бессильное, органическое тело, сведенное мукой лицо. Не стала входить.
На воздухе действительно стало полегче. Было темно и прохладно. Степан кое-как доковылял до пустой в этот час детской площадки, рухнул на лавочку, закрыл глаза, принялся хватать воздух ртом. Думать: «Я не сдохну».
И действительно, наваждение отступало. Тяжело состоять из органики. Апгрейд происходит очень болезненно.
Он сидел с закрытыми глазами, когда услышал голос:
- Извините, вы - Степан?
Принадлежал он неказистому мальчишке с багровой родинкой на пол-лица.
- Я? А вы кто? - прохрипел Степан.
- Скальд, - сказал мальчишка.
Нож, кухонный, с грубой деревянной ручкой, Скальд доставал из куртки очень медленно. Будь Степан в нормальной форме, он бы тысячу раз успел перехватить руку захватом, выбить оружие, да просто увернуться, в конце концов. Но теперь он беспомощно наблюдал, как тупое острие входит ему в живот, пронзает все вокруг болью. Но не такой сильной, как в голове.
Скальд водил ножом в обнаженных Степановых внутренностях. Брызгала и чавкала потревоженная органика. Степана мутило.
Он умер не сразу. Успел разглядеть еще и остальных Великих Воинов. Похожего Стивена Хоукинга паралитика в коляске. Злую горбатую девушку. Прыщавого юнца. Были и еще люди, лиц которых Степан не различил. Думать о том, кто есть кто, времени уже не было.
- Во славу Великой Матки! - заикаясь прохрипел Скальд, вынимая из Степана забрызганный нож. Поцеловал лезвие.
- Во славу Великой Матки! - вполголоса произнесли остальные.

LoveWriter