Федя, отмечу, ни тупым, ни тормозом не был. Очень талантливый парнишка. Привык он так говорить просто.
А тут у-ни-вер-си-тет все же.
Первым реферат читал он.
Фурор - был.
И если остальные тупо перекатали рукописно научно-популярные статьи из первого подвернувшегося в библиотеке журнала (интернета тогда почти не было, что ты, что ты, про 33600 говорили с придыханием - живут же буржуи; скорость за 40 килобит уже считалась нереальной недостижимой мечтой, а вот 19200 - верх мечтаний!), то Федя взялся за дело сурово. Тему поднял, освоил, переварил, и был готов донести до всех. Жаль, не все были готовы к Феде.
Федя вышел.
Встал.
Помолчал.
- Ну. Я про фараонов.
- Начинай, Федя. - разрешила ему молодая преподавательница.
И Федя начал. Он был вдохновлен, подвигнут темой. И перешел сразу к делу:
- У нас, ебать-колотить, революция, хуе-мае, война бля-по-всем-фронтам, а ети пидары англицкие копать, значить, надумали в Египте! Гробницы, суки-расхитители! Семнадцатый год на дворе!
- Федя! - Встрепенулась молодая преподавательница.
- А!.. Щас. Задумался. Пожевал губами. Но, видать, тема его сильно задела, потому сразу продолжил:
- Копали, уебаны свиные, как пидарасы, копають, копають - хуй! нету,
нету ни хуя! Ни фараона, на, ни хуеона, кипеш у них, подрываюцца такие -
хули тут сквалыжимся? - бля, надо место менять!
- Федя! - Встрепенулась молодая преподавательница.
- А! - Федю уже понесло. - Я ща! Во! тут они, агрономы мрачныя, квадратно-сука-гнездовым, копать начали, копають, роють - хуй наны! Нету гробницы! Тут, бля, Картер, говорит, он умный пидар был - копаем обратно, в хуй оно все ебись, шелкопряды чешуйчатые! Покопали обратно - опа, ебись ваше сракожопие конем, - гробница, я ебу!
- Федя! - Встрепенулась молодая преподавательница.
Группа ржет уже вся.
А Федя своего противоречия "русскому языку и культуре общения" как раз не замечает. Он в первый-то раз вышел перед понимающей аудиторией, и аудитория его подбадривет: давай, Федя, давай! интересно! Искренний такой интерес, что примечательно. А Федя. Как глухарь. Токует. Воркует свою песню.
Своими словами пересказывает зацепившую его историю.
- Ебана, короче, срака! нашли дырку в жопе! Нашли гробницу! Им тут местныя пасаны на уши падают - ша, не надо вот тут копать, пиздец придет! Тут проклятие блятие - хуйдык всем. А ети пидары англицкие орут - копать, ебланы, мы всю ету магию на хую вертели три раза!
Молодая преподавательница сама уже слушала с интересом. Задорно Федя задвигал.
- Откопали, суки, мину! Чисто саперы ебанутые, на всю жисть сто сорок раз наошибались! Там гробница - ебаницца! Золотища, ништяков насыпано, тока выноси. И хуяк, через пару дней копателям ебло припорошило.
- Что, Федя? - Не поняла молодая преподавательница. А ведь русский язык
преподает, эх.
- Сдохли они, хуле!
- А! Продолжайте, Федор...
Федя расписал всю экспедицию, проставил нюансы, и мрачно резюмировал:
- И пиздец, братушки. - Вздохнул, и так с надрывом: - Все, все, бля, археологи ети - пиздой накрылись. Проклятые фОроона на! Таких пасанов загубили!
Помолчал, припечатал:
- Вот, бля, как бывает.
И положил реферат на стол молодой преподавательнице. Молодая преподавательница, пунцовая вся, сказала, тоже, кажется, вставляя паузы вместо мата - Федя заразил:
- Молодец... да-а.. зачетку... неси. Ы-ы-ы! Проклятые фараоны!
Не от смущения она пунцовела, ржач сдерживала. Тут и вся группа в голос загоготала.
А Федю потом почему-то звали просто Гробница. И даже сокращая, называли
никак не Гроб, не Гриб (созвучно же!), а просто Ницца.